Я не могу глазами полюбить,
От них не скроешь все свои изъяны.
Как сердце хочет, так тому и быть,
Ну, а с тобой оно, как будто пьяно.
И уши не в восторге слышать твой,
Какой-то низкий и не женский голос.
В тебе развратно всё, хоть волком вой,
И как пружина ржавая твой волос.
Ни интеллект, ни чувства все мои,
Не убедили преданное сердце.
Ну чем смогла его ты напоить?
К своей душе ему открыла дверцу.

В чуме любовной есть одно признанье,
Ты мне сама назначишь наказанье.

© Автор перевода: Владимир Замыслов

             Дословный перевод (подстрочник)

Если говорить правду, то я не люблю тебя глазами,
так, как они замечают тысячу изъянов в твоём образе.
Но моему сердцу по душе всё то, что презирают глаза,
они обожают тебя вопреки всему увиденному.
И тон твоего голоса, так же не радует мой слух,
и моим нежным чувствам чужды твои низкие прикосновения.
Ни мой вкус, ни моё обоняние не желают быть приглашёнными
на торжественный вечер с тобой наедине.
Но ни пять моих остроумных способностей, ни мои пять чувств,
не способны убедить моё глупое сердце не служить тебе, оставляя
меня быть не владеющим собой подобием мужчины, рабом
и вассалом твоего надменного, гордого сердца.
Таким образом, в этой чумовой любви вне видится только одно преимущество:
Та, которая заставляет грешить меня, сама мне назначает наказание.

               Текст оригинала

In faith, I do not love thee with mine eyes,
For they in thee a thousand errors note,
But ′tis my heart that loves what they despise,
Who in despite of view is pleased to dote.
Nor are mine ears with thy tongue′s tune delighted,
Nor tender feeling to base touches prone,
Nor taste, nor smell, desire to be invited
To any sensual feast with thee alone;
But my five wits nor my five senses can
Dissuade one foolish heart from serving thee,
Who leaves unswayed the likeness of a man,
Thy proud heart′s slave and vassal wretch to be.
     Only my plague thus far I count my gain,
     That she that makes me sin awards me pain.

© Sonnet CXLI by: William Shakespeare