Баллада о любви

 

Все имена и события в тексте являются вымышленными. Любое сходство с реальностью носит исключительно случайный характер.

 

Посвящается Дмитрию Квину

 

Часть первая.

 

   Кафе "Овертайм", расположенное в самом сердце Санкт-Петербурга, на Куйбышева, издавна служило местом сборищ шахматистов, а также просто любителей пива и хорошей еды. Игроков сюда манили старинные столики, за которыми, по легенде, некогда блистал Михаил Чигорин, а ныне царил Петр Свидлер, любителей привлекали современный интерьер, бочковое пиво, треск огня в жаровне и крутящиеся вертела с фирменным грилем. Здесь всегда можно было найти партнера на партию в шахматы, выпить знаменитые коктейли, которые были названы в честь чемпионов мира по шахматам.

 В клубах табачного дыма, под стук деревянных фигур, за шахматной доской и за карточными столиками здесь проводили вечера питерские любители шахмат и почитатели древней игры, гостившие в северной столице.
      К числу первых несомненно принадлежал дуайен российского гроссмейстерского корпуса экс-чемпион мира Александр Валерьевич Факов, который часто появлялся в "Овертайме" в любое время года. Он приходил то один, то в шумной компании поклонников и друзей, неизменно занимал угловой столик у окна в самом маленьком зале кафе, вблизи от столика с шахматной доской, и сидел там, развалившись по-королевски, почитывая "Спид-инфо", попивая пиво и более крепкие напитки, обильно закусывая и посматривая по сторонам добрыми, мудрыми, чуть с хитринкой глазами. Прищур этот вызывался скорей привычкой, нежели плохим зрением, и пожалуй именно он придавал взгляду этого человека проницательность и доброту. Вообще же выражение его лица, свидетельствовавшее о недюжинном интеллекте и твердости характера, было поистине замечательным. Сначала правда могло показаться, что за вышеупомянутым прищуром глаз скрывается затаенная хитрость, однако при ближайшем знакомстве это подозрение тотчас же рассеивалось.
     Он часто садился за шахматный столик, но в последнее время почти исключительно против своего мецената Пьера Собаккина, давая при этом вперед две пешки и ход, что несомненно являлось для него пустяковой форой. Реже он принимал участие в баталиях блицпартий, хотя и здесь демонстрировал изрядный класс. За картами его и вовсе не видели.
      Неправильно было бы сказать, что Александр Валерьевич избегал общения с простыми любителями шахмат. Он мог дать любую консультацию по теоретическим и историческим вопросам, порой и весьма исчерпывающую, и несомненно имел беседы со всеми или почти со всеми завсегдатаями «Овертайма».
      Весь предыдущий год Александр Валерьевич провел в России, из-за локдауна. В Ростове он заодно восстанавливался после бурных гулянок в столице, а в объятиях местных путан залечивал старые сердечные раны. Несмотря на прошедший полувековой юбилей, он упорно продолжал искать женщину своей жизни.
      Счастливому развитию новых романов не мешало даже регулярное попадание на почве обильных возлияний в скандальные ситуации и криминальные хроники многих российских городов. Факов словно переживал свою вторую юность. Его радовало все: он полюбил крепленые вина, к коим ранее был вполне равнодушен; он восторгался Крымом, хотя прежде недолюбливал полуостров; он даже на время забросил преподавательскую деятельность в своей шахматной школе, чего с ним не случалось уже долгие годы.
      Казалось не будет конца этому веселому периоду, но когда пришла весна 2021 года, Факов ощутил некоторую пресыщенность. Нет, он не собирался порывать с супругой, но он чувствовал потребность в молодой, свежей подруге. Ему хотелось юную шахматистку, и он находился в поисках уже долгое время. В питерских кабаках он уже второй месяц отдыхал от излишне подозрительной супруги и чрезмерно экзальтированных поклонников.
      В последнюю пятницу холодноватого апреля 2021 года Факов появился в "Овертайме" несколько раньше обычного - в шесть часов вечера. Поприветствовав издали нескольких знакомых, он сел за свой обычный столик, не спеша, с задумчивым видом закурил папиросу и развернул свежий номер "Спид-инфо".
      Почти тотчас к нему подошел Геннадий Ефимович Нилус – многолетний тренер Факова, седовласый, пожилой и благообразный человек.
      - Здравствуйте, Александр, - вежливо произнес похожий на дворецкого тренер.
      - Добрый вечер, Геннадий Ефимович. Как поживаете?
      Старому тренеру нравилось, что Факов называет его по имени и отчеству.
      - Как всегда, Александр. Вы ведь знаете.
      - Да, мой вопрос чисто риторического свойства. Я видел вас вчера и позавчера.
      - Вы здесь завсегдатай, Александр, - снисходительно улыбнулся тренер, - а я пришел так, рюмочку пропустить.
      - Вот как! – улыбнулся Факов.
      - Да. Я как только кончился локдаун и открылись границы, приехал из Берлина. Второй месяц уже в России.
      - И вы довольны? - наивно спросил Факов.
      - Конечно.
      - Как вам здесь нравится?
      - Все отлично.
      - Вы вероятно хотите пива?
      - Да, пожалуйста.
      - Сию минуту. А вот с грилем сегодня придется немного подождать; горячие закуски не подают здесь так рано.
      - Ничего, я предлагаю начать с горохового супа со свиной грудинкой, - торжественно предложил Нилус, и потрясенный Факов лишь трепетно потер руки вместо ответа.
      Вскоре экс-чемпион уже расправился с супом, утолил первый голод и выпил шесть кружек "Балтики", заполучил, наконец, румяную половинку курицы на огромном листе зеленого салата и традиционную рюмочку водки. Он уже приготовился слушать увлекательные истории старого тренера о жизни в Берлине. Однако, случилось иначе.
     Факов как раз собирался заказать седьмую кружку, когда к нему подошел бармен и заговорщическим тоном сообщил:
      - Александр Валерьевич, пришел Пьер Собаккин.


Меценат оказался весьма бойким человеком, ровесником Факова, в очках и сленка удлиненным лицом с гладко выбритыми щеками. Подойдя к столику, он поклонился и сел напротив Факова.

      - Надеюсь, вы не откажитесь выпить со мной пива, шеф? - спросил экс-чемпион, чтобы прервать молчание.
      - Благодарю вас, Александр Валерьевич, - бодрым голосом ответил Собаккин. – Вы забыли, что я не пью пива. Я предпочитаю напитки покрепче.
- Может, по рюмочке водки, шеф?
      - С удовольствием.
      - Ну, вот и хорошо! - успокоился Факов, подавая бармену соответствующий знак. - Я уж было испугался, что вы совсем не пьете.
      - Вы уже все забыли насчет меня, Александр.

      - Ну, рассказывайте, - устало сказал Факов, после того, как они выпили. Собаккин удовлетворенно кивнул головой, прокашлялся, помолчал немного, затем закусил маслиной и начал свой рассказ:
      - Я помогу вам устроить личную жизнь. Есть у меня одна идея...

* * *

Александр Валерьевич уже давно распрощался с Собаккиным и вместе с Нилусом покинул кафе, но мысли о личной жизни не выходили из его возбужденной алкогольными парами головы; причем мысли эти носили романтическую окраску, что поднимало Факову настроение и казалось ему добрым предзнаменованием.
      Приехав на дачу Геннадия Ефимовича в Комарово, Нилус заварил крепкий чай, перекурил с Александром, достал из шкафа початую бутылку коньяка и выпив с бывшим учеником «на посошок», под предлогом решения некоторых личных вопросов, покинул экс-чемпиона. После этого, за раздумьями о своей личной жизни, выкуривая одну сигарету за другой и неторопливо попивая коньяк, Факов незаметно задремал на диване в гостиной.

 

На беду Александра Валерьевича, Геннадий Ефимович запамятовал, что он дал ключи от дачи помимо сестры-хозяйки Ирины Чудаковой также молодой паре шахматистов Яне Духиной и Алексею Боганову. Приехав на электричке в Комарово и закупившись в ближайшем магазине, они пришли на дачу, чтобы провести там романтический вечер, который должен был обязательно перейти в ночь бурного секса.

Не найдя выключатель, Яна и Алексей поднялись по лестнице и вошли в темную гостиную, освещенную только светом луны. Алексей поставил пакет с продуктами на широкий полированный стол и без предисловий повалил Яну на диван.

Раздался истошный крик.

− Кто тут лежит? – вскричала Яна. – Геннадий Ефимович, это вы, что ли?

− Я Александр Валерьевич Факов! – сонно простонал таким неожиданным образом разбуженный экс-чемпион. – Это я заснул. Я выпивал с Геннадием Ефимовичем и потом мы попрощались... А вы кто?

− Вы с ума сошли! – воскликнула Яна. − Геннадий Ефимович только нам дал ключи от дачи. Дурдом, ей-богу.

Тем временем Алексей включил свет в гостиной, высветивший одетую в весьма смелую миниюбку и джинсовую курточку Яну, чей пирсинг пупка подчеркивала короткая блузка с блестками; сидевшего рядом с ней на диване взлохмаченного экс-чемпиона в трусах и майке, ничего не соображавшего спросонья и тупо глядевшего на Алексея, который встал рядом с холодильником.

− Добрый вечер, − пробормотал Факов, вымучивая из себя улыбку.

− Откуда этот спортсмен? – резко спросил Боганов, чего-то прикидывая в уме. – Что он тут делает? − Алексей при всех своих шахматных и нешахматных достоинствах был патологически ревнив.

− Да это Александр Валерьевич, − хмыкнула Яна. – я с ним занималась в его школе. Не знаю, чего он сюда приперся. Что вы расселись, − она взяла со стула одежду Факова. – вставайте!

Экс-чемпион начал вставать с дивана.

− Сядь! – резко прикрикнул на него Боганов.

− Объясняйте вот теперь! – недовольно воскликнула Яна.

− Ясно. − бросил Алексей.

− Молодой человек, вам ничего не ясно, − примиряюще начал Факов, − я вам сейчас все объясню...

− Объясните ему, объясните! – вторила ему Яна, кладя рядом на диван брюки и рубашку Александра Валерьевича. – Давайте.

− Слушайте внимательно. Мы сегодня с Геннадием Ефимовичем выпили в «Овертайме»...

− Чтоб вы подавились этим вашим грилем там, − замахала руками Яна. – каждый день там бухает, меня туда тоже звал!

Боганов с усмешкой кивнул головой.

− Потом мы еще выпили, затем поехали к нему сюда, на дачу... – нудел Факов, − Геннадий Ефимович привел меня, мы с ним покурили, пили коньяк... Я не знал, что Яна... что вы должны сюда прийти.

− Коньяк? – со злым весельем в голосе переспросил Боганов. – А Яна, значит, ничего не знала?

− Закусывали колбасой... – продолжал бубнить Факов. – потом я спать лег... кажется.

− Какой колбасой? – весело, но агрессивно продолжал напирать Алексей. – Вот такой? – он достал длинную увесистую палку твердокопченой колбасы из пакета на столе.

− Примерно... не знаю. – уставился на него Александр Валерьевич.

Алексей схватил колбасу, подбросил ее несколько раз, ловко ловя мускулистой рукой то за один конец, то за другой.

− Ух ты! – восхищенно пробормотал Факов.

− Иди сюла! – резко сказал Алексей экс-чемпиону.

− Не понял... – изумленно проговорил Александр Валерьевич.

− Леша... Лешенька... – испуганно затараторила Духина, зная резкий и вспыльчивый характер своего любовника. – не надо...

− Иди сюда, сыч! – резко выпалил Боганов, встав рядом со столом.

− Лешенька, ну не надо... – Яна встала и подойдя к Алексею, стала руками поглаживать ему грудь, обтянутую тесноватым блэйзером. – не надо, Лешенька...

− Иди сюда, сыч! – жестко повторил парень, настивая на своем.

− Молодой человек, − встал с дивана Факов, − каким тоном вы со мной говорите? Я не понял!

Но Алексей уже ничего не слышал. Он оттолкнул от себя Яну и стал исступленно лупить Александра Валерьевича.палкой колбасы словно заправский росгвардеец дубинкой митингующего – по груди, по животу, по бокам, по спине, с яростью охаживая экс-чемпиона высококачественным мясным продуктом.

Факов кричал, шумел, как мог отбивался, но оказать достойного сопротивления молодому тренированному сопернику не сумел и после особенно сильного удара колбасой по печени со стоном свалился обратно на диван.

− Леша! – взвизгнула Яна.

− Не надо делать из меня идиота! – Алексей бросил палку колбасы на пол и выдал Яне пару пощечин. – Пока! – было слышно, как он быстро сбегает вниз по лестнице.

− Что он себе позволяет? – простонал Факов, приподнимаясь с дивана.

− Да идите вы! – Духина плеснула остатки коньяка из бокала в Александра Валерьевича. − Леша! Леша! Лешенька! – Яна стремглав побежала за Алексеем вниз, в чернильную темноту позднего вечера. − Постой!

 

Конец первой части