И всё-таки мне осень сутью ближе:
пленяющая скромностью своей,
покровом укрывая медно-рыжим
аллеи одиноких фонарей…
к покою в каплях грусти призывая,
ложится нежно на душу в тиши,
гася мои волнения - все тают
потом в кострах дымящейся листвы.
И грешное, и что на гребне славы -
прошедшее – в дымах прочь унося,
припомнит на прощание в миг здравый,
чем душу успокоит: ведь не зря…
С ним – небом, с журавлиным белым клином,
с едва расслышанным, увы, «Проща-а-ай!»
и я, год прожитый, как листья, скинув,
лечу в мечтах в неведомую даль.