В рыданьях чьей-то серенады
ночь исторгает звездопад,
а в окнах заспанных закатов
смеется осень невпопад.
Там, где вправляют аметисты
цыгане в ветреную скань,
на догорающие листья
легла серебряная ткань.
Ночь накрахмалив, первый иней
прошел по крышам босиком,
над одиночеством рябины,
где запах - терпким коньяком.
По веткам рдеющей ткемали
дождем сиреневым повис,
по замерзающим печалям
сверкая в ночь, как аметист.
Раба любви, раба закатов
ночь утром, умирая в срок,
в осенней маске листопада
на зимний падает порог.