Эх, весна, червоно солнце,
что ты трёшься у оконце.
Я давно уже проснулся,
тихо матом чуть ругнулся.
Крест рукою осенил.
Кто-то к шкафу поманил.
Ну конечно, выпил чарку,
грех сегодня не принять.
Даже тёщу, мать-овчарку,
после пятой лез обнять.
Яйца красил шелухой,
тут уж был совсем бухой.
Закусил кулич слащавый.
Шипром прыснул нос прыщавый.
И пошёл сватов христосить,
вечно черт их где-то носит.
Сват и сватья в губы лезут,
куличом своим трясут.
Знать не мало пригубили,
пьяный бред один несут.
Детки шипко расходились,
словно трактор тарахтят.
Бьются яйцами как лбами,
тихой жизни не хотят.
Солнце дрыхнет с петухами,
я свата домой несу.
Если будет в состоянье,
чарку утром поднесу.
Если ОН воскреснул к пасхе,
то народ потом созрел.
Православный верит в сказки,
значит Кто-то так хотел.
Эх, весна, петух залётный,
в темя утром клюнет нас.
Просыпаться с пьяну стрёмно.
Видно грянет звёздный час.
Скажешь, друг, а где же ласка?
Так, товарищ, нет её.
Получилась та огласка,
породив нытьё моё.