Июльский полдень как-то охладел
К своей избраннице прелестной.
Ссылаясь на обилие важных дел,
Её встречал улыбкой пресной.

Стихи о томных чувствах не писал,
Объятья жаркие, скупясь, утратил.
В глазах её загадку больше не искал,
Вокруг шептались, что он спятил.

А ведь она красавицей слыла,
Считалось, что ему была невеста.
Тугим бутоном страсти расцвела
С испанским именем – Сиеста.

Во многих жгучий жар её очей
Воспламенял вулкан желаний,
Лишая грешных сна среди ночей,
Наполненных романтикой мечтаний.

Признаться, было чем свести с ума,
Красотке знойной с пышным телом.
Рвались наружу два волнующих холма
Со змейкой на изгибе загорелом.

Как трудно ветреность мужчин понять,
Их вечный поиск и непостоянство.
В своём желании необъятное обнять,
Они впадают в крайности и пьянство.

Вначале, захмелев от девичьей красы,
Июльский полдень в верности ей клялся,
И обещал наряд из утренней росы,
Чтобы обряд венчания состоялся.

Их встречи были таинства полны,
И сладкой дрёмой наполнялись их объятья,
Загадкой чувственности переплетены,
О чём молчали наспех брошенные платья.

И бренный мир покорно с ними замирал,
Всецело предаваясь наслаждению.
Когда Сиесте тихо нежности шептал
Июльский полдень, увивался рядом тенью.

Но вот, однажды, будто невзначай,
Из предсказаний звездочетов воплотилась,
Знакомым летним дням, пообещав «на чай»,
Не торопясь, Осенняя прохлада появилась.

Она была по-детски искренне чиста,
Неясным обликом своим мечты пленяла.
В ней сочетался ясный ум и красота,
А сдержанность загадкой наделяла.

Июльский полдень, изнывая от жары,
К прохладе юной всей душою потянулся.
Ему казалось, что дремал он до поры,
И лишь её, увидев, он проснулся.

Теперь он знал, что может он любить,
Чем может в жизни наслаждаться.
Коварный, смог Сиесту позабыть,
Осеннюю прохладу начал добиваться.

Он с непогодою решил дружить,
Товарищей своих дерзнул оставить.
А летний зной не смог ему простить,
Такой измены. Что теперь поправить?

Тепло заторопилось в дальний путь,
За ним стрижи на юг собрались.
Июльский полдень всё не мог уснуть,
С его причудой больше не считались.

За первыми дождями Спас прошел,
Осенняя прохлада в гости зачастила.
Но лишь Сиесту холод в трепет не привел,
Она вендетту в Бабье лето отложила.

Не знаю, чем закончится рассказ,
Июльский полдень не находит себе места,
Он не решил, кто ближе его сердцу в этот час,
Осенняя прохлада иль – испанская невеста.