Под капельницей лёжа,
я жизнь свою итожу.
Даст Бог, не жизнь, быть может,
       А лишь её этап.
Изношенную память
пытаю, зная сам ведь,
что в ней такая наледь,
       ну как у снежных баб.


С трудом я вспоминаю,
когда архив листаю,
что нет конца и краю
       мной пережитых драм.
Изрезан и исколот.
Хотя давно не молод,
ценней мне всяких золот
      тепло лучистых дам.

Привязанный к штативу,
плюю на перспективу,
гоню я в хвост и в гриву,
       кричу недугам: - Стоп!
Ведь рядышком медички,
курносые сестрички
хлопочут будто птички.
      А косы ниже поп!!!