Яков Есепкин

Палимпсесты

Завтраки чопорных герцогинь

Пятый фрагмент

Тусклым бархатом ели свились,
Завтрак чопорный длят герцогини,
Именами какими реклись
И не помнят ночные богини.

Лей в крюшонницы, антика, свой
Темный холод, арму пировую,
Кто сегодня одесно живой,
Мглу преславит ли: «Аз торжествую».

И сойдутся рапсоды -- пеять
Узы крови и винную требу,
Мы лишь будем тогда вопиять
Из альковников к черному небу.

Одиннадцатый фрагмент

Воск, Цитера, в бокалы сливай,
Эльфов мускусом нежным тирани,
И корицею славь каравай,
И фарфор малахитом ограни.

Се чудесная ночь, се игла
Неб алмазных царевен взыскует,
Мертвых Ид толока весела,
Всяка панна лишь тенью рискует.

Шелки черные фей оплетут
Хвойным принтом и мглой юродные,
И балы диканчанок почтут
О серебре виллисы хмельные.

Двадцать восьмой фрагмент

Святки басмовых фей позовут
К новолетним пирам и очнутся
Эльфы ночи, где шелки плывут
Млечных юн, и рапсоды вернутся.

Ах, продлитесь, обеды менин,
Граций бледных вечери златые,
Мы лишь чаем эфирность лепнин –
Огнем траурных дев совитые.

Бархат антики чуден и свят,
Ели дивные блещут во неге,
Мглу откупорим – нам и явят
Чернь их остий на елочном снеге.

Фарфоровый альбом

Второй фрагмент

Денно майские эльфы легки,
Во сиреневых спят анфиладах,
Как и минуть сие бродники,
Утопленные в звонких руладах.

Сколь портальные узы велят
Нам еще те зелени лелеять,
Фарисеев сады веселят,
Будем с ними траурно алеять.

О пенатах ли нощных молчим,
А разверзнутся ветхие столи –
И диамент через смерть источим
На всечерствые хлебы юдоли.

Десятый фрагмент

Пуст фарфоровый темный альбом,
Феям ночи Эреб потакает,
Кто и слыл небовольным рабом,
Ныне горнее брашно алкает.

Ничего, не рыдайте по нам
Аониды в беззвездности аур,
Мгла урочна летейским волнам,
Суе носят альковницы траур.

Бледных столпников гои ли чтят,
Кровь с виньетками чезнет на глине,
И голодные волки летят
По запекшийся райской лепнине.

Тринадцатый фрагмент

От пасхалов холодных затлим
Цветь нисана, всемайскую сводность,
Се и пильницы, здравствовать им,
Паче звезд вековая холодность.

Май пенатов – теней Вавилон,
Зри тенета хлебниц обводные,
Столы яств, битой антики сон,
Там ли ждут нас к обеду родные.

Во чарованных этих местах
Днесь еще дышат негой аллеи,
Где таимся с мелками в перстах,
Обводяше кармином лилеи.