Как ткань пронзает острая иголка,

В кромешной, полуночной мгле.

Глаза сверкнули одиночки волка,

Огнем в глухой таежной тишине.

 

Через валежник мимо буерака,

Лесной я пробирался стороной.

Была за лидерство безжалостная драка,

Ты шла, вослед преследуя за мной.

 

Я падал, спотыкаясь темной ночью,

Вдыхая воздух направление менял.

Той ночью ощутил на горле хватку волчью,

Меж сосен, истекая кровью, волк петлял.

 

Над лесом полная луна светила,

И в дебрях раздавался нестерпимый вой.

Меня любя ты в монстра превратила,

Своим укусом, что ты сделала со мной?

 

Был лес мой чист, листвою светел,

В ручьях его текла чудесная вода.

Кружит теперь над ним в осадке пепел,

Жгут жители в округе пастбищ дерева.

 

И нет с тех пор уж ни кому покою,

Когда ты появилась в тех местах.

Любовь моя к тебе была всему виною,

Посеял в тех владенья собственных я страх.

 

И ужас ночи наводнил кругом деревни,

И началась охота на бродяг волков.

За пиршество кровавое обедни,

Средь буреломов собственных лесов.

 

Меня ты шкурой волчьей наградила,

Тем, выразив ко мне свою любовь.

Любила ты меня, а может, не любила,

В укусе, подмешав убийцы кровь.

 

Кровавое царит теперь вокруг веселье,

Пирует смерть в окрестностях села.

Родителей моих заброшено именье,

Пустуют близ него крестьянские дома.

 

Пирует смерть, и я тому виною,

За все грехи мои высокая цена,

Волк уводил подругу за собою,

Туда где серебрилась в заводи луна.

 

И волк спешил, стремясь к черте обрыва,

Свою подругу уводил он в сторону реки.

Ждала волков в том омуте могила,

Попробуй же меня теперь любимая возьми!

 

Моя любовь к тебе была всему виною,

И непростительной была моя вина.

За шкуру волчью дорогой платил ценою,

В кровавой жажде ненасытного греха.

 

Но, Дух во мне еще живой остался,

Еще осталось, видно что-то от людей.

Твоей я воле волчьей подчинялся,

Ну, что же, так попробуй же убей!

 

                          Киселев А. А.

                         01-03. 10. 09 г.