Всё на круги своя, входит в русло привычное жизнь,
наносить продолжая, как профи на ринге, удары…
Отразилась в строке равнодушно-холодная высь…
Безысходность, досада, тоска – зачехляю гитару…
 
Обошлось без порезанных пальцев и порванных струн,
театральных наигранных жестов и реплик с надрывом.
Есть немало людей, чья Судьба, как ковыль на ветру
и кому до последнего вздоха – как шаг до обрыва.
 
Зачехляю гитару уверенной твёрдой рукой,
укрывая от лунного взора блестящую деку,
обещая в «однушке» чехла безмятежный покой –
ощущение, будто живьём хороню человека.
 
Пусть формально замок на чехле – как амбара засов,
лишь ограда от помыслов злых беспринципного вора,
он по сути – с гарантией кляп для шести голосов,
и третейский судья, и палач, и вердикт приговора.
 
Стало трудно писать для неё, стало трудно дышать –
у мечты и любви, как у ангелов, срезаны крылья…
Заперта, словно в келье монашеской, в теле душа,
каждый вдох переполнен архивов минувшего пылью.
 
Зарябило в глазах от прожитых-написанных строк,
навалилась медвежьею тушею будней усталость
Всё на круги своя – по любви эпитафий венок.
Зачехляю гитару… Иного-то мне не осталось…
 
Мы с ней в равных правах, словно грешник с мессией в петле.
И подвешены жизни на общий единственный волос.
Как она я в своём одиночестве, словно в чехле.
«Зачехляю» с шестью голосами гитары свой голос….